[МУЗЫКА] Наша уверенность в таком незыблемом положении на планете подвергается некоторым опасностям не только с точки зрения искусственного интеллекта и вот этих вот новых систем, которые, вообще-то говоря, могут нас переиграть. Но у нас есть такие опасные свидетельства из мира соседей по планете. Например, это так называемые «говорящие» обезьяны. Это наши близкие биологические родственники, которых стали обучать человеческим языкам. Это был очень мощный, много лет идущий американский проект, так называемый языковой проект, когда брали обезьян или приматов. Там разные виды обезьян были. Их помещали в человеческое общество и их воспитывали, как воспитывают детей. Поскольку у этих существ анатомия другая, то воспитывать в них способность к вокальной речи, к голосовой речи, было бесполезно, потому что у них просто анатомия другая. Но было придумано очень интересное другое, так сказать, движение: их стали учить искусственным языкам, как на слайде, который вы можете видеть. Это были разные знаки. Причем именно абстрактные знаки. Это не то, что нарисовано яблоко и обозначает яблоко. Это отдельный язык. Или это был язык глухих людей, то есть жестовый язык, реальный человеческий язык, которому обучили обезьян. Что же они умеют? Давайте посмотрим. «Говорящие» обезьяны способны присваивать значение определенным объектам и действиям и манипулировать этим словом или этим знаком так же, как самим предметом. То есть они научились давать имена предметам. У них есть даже так называемый семантический синтаксис, у них есть продуктивность. У нас нет времени это серьезно разбирать, но продуктивность — это способность по определенным правилам строить другие слова или другие формы. Это то, что всегда мы говорили, что могут делать только люди. У них есть способность к перемещаемости, то есть способность говорить об объектах, которых нет в поле зрения, о событиях, которые прошли или которые будут. Они даже способны пользоваться такими «словами» (слова я в кавычки беру), как «сейчас» и «потом». У них есть способность к планированию и к так называемым когнитивным картам. У них есть культурная преемственность. Что это значит? Обезьяны учат соседей, своих детей, друг друга и даже людей, скажем, охранников этого вольера, в котором они живут, своим знаниям в этом жестовом языке. Можете себе представить, до чего дело дошло? Они учат людей жестовому языку людей. Они способны к так называемому метафорическому переносу. Что это значит? Одна из обезьян назвала, глядя на фотографию своего отца, она назвала его грязной тварью, грязным немытым унитазом. Можете себе представить? То есть это способность, которую в страшном сне мы не могли увидеть, говоря о животных. Обезьяны не умеют то, чего не умеют маленькие дети: безошибочно употреблять местоимения «я», «ты», «твой», «мой». Кто «твой», кто «мой» — это довольно трудное умение на самом деле. Они способны к диалогу, они делают паузы для того, чтобы дать своему партнеру по коммуникации поговорить. А тот, в свою очередь, делает паузу, чтобы дать им ответить. Они способны к простейшему синтаксису, то есть они понимают, кто объект, кто субъект. Они способны сказать фразу «ты почеши меня», скажем. Они способны к восприятию устной речи, что лично меня как лингвиста просто поражает. Потому что это значит, что у них в мозгу есть системы, с помощью которых они делают дешифровку фонем, фонематический анализ. Как это может быть? Это поразительно. Более того, вы к ним обращаетесь на устном языке, а они это способны перевести на жестовый язык. Ну это тема, которой вполне может быть посвящен отдельный большой курс, что не входит в наши планы, поэтому я хочу подвести некоторый итог того, о чем мы сегодня говорили. Мы — это не только Homo Sapiens Sapiens, мы Homo Loquens, то есть говорящий вид. Наша видовая особенность — это не просто способность к синтаксису или к рекурции, а открытость системы в целом. То есть, умея вот всякие эти вещи делать с языком, мы можем придумывать другие слова, мы можем произносить фразы, которых никто никогда до нас не говорил. Поразительно, что это умеют делать вот эти приматы обученные. Мы видим, что между нами и другими биологическими видами — это не пропасть, а сложность иного порядка. То есть не то, что у нас есть какие-то инструменты, которых нет у других, но это другой уровень сложности. Мы сделали прыжок на другой уровень развития. У нас есть сознание, у нас есть вторичные моделирующие системы, религия, искусство, математика, культура в целом. И это обеспечивает нам дальнейшую эволюцию. Обсуждать то, будем ли мы эволюционировать как биологический вид почти бессмысленно. Лично я думаю, что да, потому что я не понимаю, почему бы вдруг биологической эволюции остановиться. Но я никак не думаю, что это будет эволюция, при которой у нас появятся другие или более изощренные руки или, там, ноги. Или голова у нас будет в два раза большего размера. Отвечаю, почему. Потому что нам это не нужно. У нас в голове лежит такой сложный мозг, что нам, дай Бог, научиться его использовать. Поэтому наша эволюция пойдет не на внешнем уровне, она пойдет как эволюция культуры и как эволюция нейронной сети. И мы поэтому должны к нашим этим умениям относиться трепетно и с уважением. Спасибо вам большое за внимание! Желаю нам всем эволюционировать в хорошую сторону.
