[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] [МУЗЫКА] Итак, мы с вами увидели, что обязательным условием поддержания сговора является готовность его участников в случае отклонения одного из них от установленной цены обрушить свою цену до уровня предельных издержек, то есть начать ценовую войну. Давайте зададим себе вопрос: насколько такая теоретическая модель соответствует практике поведения участников сговора? И мы можем показать, что она ей соответствует. На графике приведены данные о ценах сговора, который чем был хорош для исследования? Участники этого сговора не скрывались ни от кого, и сговор между ними служит абсолютно достоверно установленным фактом. Почему они не скрывались? Потому что сговор между ними существовал еще до принятия антимонопольного закона, первого антимонопольного закона США, закона Шермана. Во второй половине XIX века железнодорожные компании договорились о тарифах на грузовые перевозки зерна. И посмотрите: у нас по оси X отложено время в неделях с какого-то момента начала наблюдений, а по оси ординат у нас отложены тарифы на перевозку зерна. Что мы видим? Какое-то время тарифы поддерживаются на высоком уровне. Но как только кто-то из участников, видимо, начинает несколько ну, говоря на сленге, демпинговать. Как только он пытается привлечь больше покупателей понижением цены, что делают остальные участники картеля? Они обрушивают цену и обрушивают ее, посмотрите на график, очень существенно. В некоторых случаях почти в 2,5 раза. Они обрушивают цену, какое-то время поддерживают ее на низком уровне, потом решили, что ну наказания, наверное, было достаточно, можно опять собраться, договориться о том, чтобы вернуться к достаточно высоким тарифам на перевозку зерна. Им это может удаваться, может не удаваться. В хороших случаях им это удается так, что они, посмотрите, несколько десятков недель, то есть у нас время в данном случае по оси абсцисс измеряется в неделях. Почти год поддерживают высокую цену и, может быть, даже больше с незначительными отклонениями. Потом опять кто-то из участников, вероятно, снижает цену, и все остальные начинают его наказывать понижением цены. Иначе говоря, в данном случае поддержание высокой цены в рамках сговора вполне совместимо с периодическими ценовыми войнами, ценовыми войнами, главная задача которых — это дисциплинировать участников сговора. Из этой истории можно сделать, по крайней мере, два вывода. Вывод первый, довольно неприятный для попытки эмпирически оценить по косвенным данным, существует ли сговор на рынке или нет, поскольку довольно часто приходится слышать: «Ну на самом деле, мы по косвенным данным, не получая прямых улик о том, что участники рынка встречались и договаривались друг с другом, можем идентифицировать сговор». Каким образом? «А вот при сговоре у нас жесткие цены. При сговоре у нас жесткие цены. Вот как они договорились о цене, так они эту цену и поддерживают». Но посмотрите, насколько такое представление расходится с практикой одного из достоверно существовавших картелей. Там колебания цены были очень значительными. И не исключено, что колебания цены в этом картеле были выше, чем колебания цен на рынках без картелей. И второй вывод, который мы можем сделать, и о нем нужно подумать: когда участники рынка, которые одновременно участвуют в картеле, понижают цену для поддержания дисциплины, что они делают? Да, они наказывают того из ну конкурентов, врагов, друзей, он им конкурент, одновременно он участник их сговора. Они наказывают отклонившегося участника, но одновременно они наказывают себя. Они не только лишают его прибыли, они и себя лишают прибыли. И поэтому что у нас получается? Если они лишают прибыли себя, что же им делать? Есть одна опция. Одна опция — это не наказывать участника картели за понижение цены. И эта опция не подходит, потому что мы не сможем в этом случае поддержать дисциплину в картеле. И есть вторая опция — делать наказание временным. Что в этом случае будет происходить с выигрышами, как изменится система стимулов участников картеля? Сравним, сравним выигрыши с теми, которые были представлены нами ранее. При следовании картельному соглашению, каждый из двух продавцов получает точно то же, что он получал бы раньше. В случае отклонения, продавец получает ровно то же, что он получал бы раньше, но различия начинаются дальше. Период наказания, когда цена понижена до уровня предельных издержек и когда участник картеля не получает прибыль, этот период длится не бесконечно. Он конечен. После чего начинается период, который условно можно назвать «давай начнем сначала», и в какой-то момент времени участники картеля возвращаются к высокой цене. Вопрос: если продавцы применяют именно эту стратегию, как будет меняться граничное значение δ? Ну поскольку мы увеличиваем выигрыши, которые получает участник отклоняющегося от сговора, мы, вообще говоря, относительно делаем отклонение более выгодным. Соответственно, граничное значение дисконтирующего множителя у нас повышается. То есть, вообще говоря, когда наказание конечно, при прочих равных условиях сговор поддержать сложнее. Но сложно не значит невозможно. Поддержание его зависит ведь от соотношения граничного значения дисконтирующего множителя и фактического дисконтирующего множителя, фактической субъективной оценки сегодняшней ценности будущих выигрышей. Ну представим себе, что у нас при бесконечном наказании для двух продавцов граничное значение дисконтирующего множителя 1/2. Предположим, делая наказание небесконечным и в какой-то момент возвращаясь к высокой цене, участники рынка повышают граничное значение дисконтирующего множителя ну, предположим, до 0,75. Но если фактически субъективное значение дисконтирующего множителя 0,9, то эта стратегия, стратегия ограниченной, локальной ценовой войны, может одновременно позволить поддержать сговор, потому что эта стратегия предусматривает наказание, и, с другой стороны, не лишать себя прибыли навсегда, не наказывать себя слишком жестоко. Вывод отсюда: все-таки для поддержания картельного соглашения необходима достоверная угроза ценовой войны. Другое дело — что эта ценовая война может не длиться бесконечно. [МУЗЫКА] [МУЗЫКА] [МУЗЫКА] [МУЗЫКА]
