Так вот в России очень много проблем.

Это очевидно.

То есть все про них знают, все говорят.

Но, на самом деле, в этом состоит возможность, потому что технологический

прорыв возникает там, где есть проблема и есть, кому её решать.

Проблема у нас очевидно есть.

Теперь возникает вопрос, найдутся ли те, кто предложит решение,

и насколько тут возникнет некий эффект синергии.

Вот от этого зависит.

Синергии, в том числе и с государством, и с обществом.

Вот от этого, собственно говоря, зависит, нащупает ли Россия в новом,

наступающем цикле развития свой путь.

То есть проблемы, если по крупной взять,

даже отвлекаясь от неэффективного управления, налоговой системы,

которая не способствует развитию промышленности, по крайней мере, частной.

Но есть крупные очевидные проблемы,

которые накопились не за одно десятилетие, и где-то они имеют объективный характер.

То есть, во-первых, это недоразвитость и перегруженность инфраструктур.

То есть большая железнодорожных и водных путей, по которым большая

часть грузооборота до сих пор имеет место, построены ещё в царское время.

То есть основной вид транспорта,

железнодорожный, создан ещё до восемнадцатого года.

Потом его пропускная способность постоянно увеличивалась.

На сегодня железнодорожный транспорт загружен примерно так же, как в конце

восьмидесятых годов, что являлось одной из причин краха советской экономики.

Газопроводный транспорт, вторая составляющая нашей

транспортной системы, построен в восьмидесятые годы.

Он относительно свежий, и он, собственно говоря,

даёт основную возможность для развития в течении последнего цикла

нашей газовой-нефтяной отрасли.

Всё остальное находится в крайне слабом состоянии, нуждается в

технологическом перевооружении, и главное, в поиске новых, принципиально новых путей,

причём основанных, очевидно, на своих технологиях.

То есть закупка экспрессов высокоскоростных не является путём,

который решит что-то для России.

То есть здесь опять мы так же, как в случае с оборудованием технологическим,

просто попадаем в зависимость от иностранных поставщиков.

И экономическая выгода от этих приобретения сводится к нулю.

То есть так, кстати, было и в девятнадцатом веке.

То есть покуда после Крымской войны при развитии русского железнодорожного

транспорта мы опирались на иностранные технологии и иностранный подвижной состав,

страна, государство залезала в долговую яму.

Когда было создано собственное машиностроение,

транспортное машиностроение, в том числе сталелитейная промышленность,

вот тогда Россия стала одной из ведущих стран и в области машиностроения,

и создала транспортную систему, которой мы пользуемся до сих пор.

Второй момент — это недооснащённость предприятий основными средствами,

в том числе оборудованием.

То есть на сегодня рынок оборудования стран Европы,

Юго-Восточной Азии, США перенасыщен.

То есть производитель оборудования ведущих стран, это Германия,

Япония, Южная Корея, смотрит на российский рынок как на один из самых перспективных.

То есть он где-то седьмой-восьмой по размерам, может быть,

шестой, но он является едва ли не самым перспективным,

потому что российские предприятия,

в особенности малые и средние, очень сильно недооборудованы.

Тут опять же тоже есть стратегия.

Опора на закупку импортного оборудования, как это делалось

на протяжении последних двадцати-тридцати лет, и по необходимости опора на

технологию вчерашнего дня, привязка к иностранному сервису, технологиям,

ПО, или, всё-таки, попытка воспользоваться тем стратегическим преимуществом,

потому что на сегодня вот этот большой рынок — это стратегическое преимущество.

И нащупать новые пути, в том числе, может быть, связанные с новыми технологиями

производста, например, с аддитивными технологиями, и здесь уйти вперёд.

По такому пути, кстати говоря, пошла сорок лет назад Южная Корея.

То есть на сегодня она, во-первых, не только за счёт этого вытащила по

себестоимости свою отрасль судостроения, автомобильную промышленность,

но и создала одну из мощнейших в мире станкостроительных промышленностей.

Третий момент — это слабость малых предприятий основного звена инновационного

развития, о котором мы говорили в одном из предыдущих видео.

То есть, действительно,

вот этот сектор промышленного наукоёмкого производства в России очень слаб.

Его надо развивать, причём, очевидно, что просто грантами,

фондами негосударственными, которые поддерживают, проблему не решить.

Речь должна идти о создании сотен тысяч, по крайней мере, такого рода предприятий.

Должен работать мультипликатор.

И, соответственно, эти малые предприятия являются

тоже рынком и областью приложения новых технологий.

Неосвоенность территорий, в том числе сельхозземель.

Так же, как Бразилия совершила — мы об этом говорили — и совершает сейчас

определённый небольшой, может быть,

но прорыв в области пищевых технологий, в том числе применения беспилотников.

У нас поле для применения здесь значительно большее.

Вот согласно этому исследованию Гумбольдского университета, на который я

ссылался, именно Россия и Украина являются одним из немногих крупных анклавов,

так сказать, неосвоенной сельскохозяйственной территории.

И чтобы её освоить, нужно создание целого кластера

новых технологий, в том числе принципиально новых.

Недоинвестирование в частное потребление на протяжении всего советского времени, в

частности вот этот квартирный или жилищный вопрос хоть отчасти и был скомпенсирован

бурным развитием строительной индустрии в последние двадцать лет, тем не менее,

по прежнему технологически совершенно находится не на том уровне.

Одной из причин является тоже опора на импорт технологий,

то есть тут крайне мало развивали собственные новые технологии.

То есть, наверняка, здесь тоже есть поле для новых прорывов.

Ну и, наконец, использование климатических особенностей и проблем нашей

территории также является потенциальным рынком и областью применения.

Вот так же, как Форд, увидев тяжёлый труд фермеров, среди которых он вырос,

придумал трактор, вот так же должны появиться в России новые Форды,

которые вот эти проблемы научатся решать каким-то новым путём, а может быть,

старым, но применённым по-новому.

То ест это есть не только проблемы и вековечная, так сказать,

проблема русской цивилизации, но есть возможность для развития.

Так же, как наши писатели сейчас любят цитировать, что проблема России — это

дураки и дороги, но, на самом деле, на протяжении, по крайней мере,

второй половины девятнадцатого века проблема с дорогами эффективно решалась.

Инженеры путей сообщения были самые лучшие и самая престижная профессия.

То есть во второй половине девятнадцатого века,

в начале двадцатого русская транспортная система развивалась колоссальными темпами

и с применениями самых новейших технологий, в том числе собственных.

Так же надо смотреть на проблемы российской цивилизации

и их надо решать конкретным путём, не в виртуальной сфере, а в реальной,

через создание новых технологий, новых производств, новых видов оборудования,

в том числе и технологического.

Потенциал для этого есть.

У нас всё-таки Россия — это великая цивилизация самостоятельная,

у неё собственная мощная инженерная школа, которая до сих пор не растрачена.

Имеются стратегические отрасли, которые сами, правда, не решат эти проблемы,

о которых мы сейчас поговорили.

Здесь должны появиться новые предприятия, новые отрасли, в том числе и малые.

Решение реальных проблем русской цивилизации - ключ к конкурентноспособности в области инновационных технологий.

Промышленность, инженерное образование и наука: история и перспективы

Rencontrer les enseignants